Мать горько оплакивает потерю сына. Брат-инвалид, лишившийся единственного брата, не может найти себе места. Две младшие сестры покойного, 14 и 9 лет, без конца оглядываются на дверь, словно ожидая прихода Абзалбека. В доме — тяжелая, давящая тишина.

По словам матери покойного Гульбаршин Барлыбаевой, прежде она никогда не видела и не слышала, чтобы ее сын дрался или ссорился с кем-нибудь. Она не может поверить, что ее мальчик, немногословный и послушный, погиб от чужих рук.

— В тот день я пришла с работы сильно уставшая. После ужина Абзалбеку позвонили друзья. «Мама, я пройду прогуляюсь», — сказал он. Затем он пошел в ванную и помылся. Он очень любил свою младшую сестру, баловал ее, несколько раз поцеловал ее в щеку и вышел. Среди ночи проснулась от телефонного звонка. Звонила знакомая с работы. «Быстрее приезжай, твоего сына избили», — сказала она. «Он жив?» — этот вопрос — единственное, что пришло мне тогда в голову, — вспоминает женщина.

Гульбаршин Барлыбаева побежала к дому, где лежал сын. Абзалбек, рослый юноша ростом 1,85 метра, вспоминает она, лежал без сознания и истекал кровью. Она заметила, что из головы и ушей у него сочилась кровь, а когда взяла его за холодеющую руку, увидела, что вырваны ногти.

— Что такого сделал мой сын, чтобы быть избитым и замученным до смерти? — говорит Гульбаршин, в одиночку поднимающая детей.

«НЕ СМОГЛА ЗАКРЫТЬ ГЛАЗА, КАК НИ ПЫТАЛАСЬ»

По данным полиции Шымкента, в ночь на 23 мая в Туркестанскую детскую областную больницу с различными травмами были госпитализированы трое несовершеннолетних детей. В тот же день возле магазина «Меир» в жилом массиве Тогыс подрались 11 подростков. Одному из них было 18 лет, остальные — несовершеннолетние. Восемь подростков, в той драке жестоко избившие троих, скрылись с места происшествия.

Полиция сообщила, что после драки были госпитализированы трое детей. Позднее в управлении здравоохранения Туркестанской области заявили, что в больнице остаются двое. Один подросток, 2002 года рождения, который был с Абзалбеком, получил удар в правый висок и губу. У него была подкожная гематома. Врачи решили, что его жизни ничего не угрожает, и отправили домой 29 мая.

Абзалбек Откиров спустя десять дней после госпитализации скончался в отделении интенсивной терапии.

— Мой сын был жизнерадостным мальчиком. Говорят, если человек не хочет умирать, его глаза после смерти остаются открытыми. Глаза Абзалбека остались открытыми даже после его смерти. Как бы я ни пыталась, не смогла их закрыть, — говорит Гульбаршин, утирая слезы.

Сегодня брат и младшие сестры Абзалбека рассматривают его памятные фотографии. Они рассказывают, при каких обстоятельствах были сделаны снимки.

— Это он участвует в конкурсе в школе. Помнишь, он был ведущим на этом вечере? — говорит младшая сестра.

Брат Алмас, сидящий в инвалидной коляске, укатывается в другую комнату, чтобы скрыть слезы, набежавшие, когда речь заходит о веселом характере, доброте и заботе младшего брата.

«ПРИХОДИЛИ РОДИТЕЛИ ЗАДЕРЖАННЫХ РЕБЯТ»

С осени 2018 года Абзалбек учился в колледже № 6 города Шымкента по специальности «кулинария». На просьбу репортера Азаттыка рассказать об Абзалбеке в администрации колледжа сказали, что у них есть характеристика на студента и им больше нечего добавить. В характеристике, подписанной директором колледжа, руководителем группы и педагогом-психологом, говорится, что Абзалбек «пользовался уважением среди преподавателей и студентов», был «воспитанным молодым человеком». Сотрудники колледжа пишут, что он отличался примерным поведением, не пропускал занятий без причины, своевременно и аккуратно выполнял полученные задания. Его считали открытым, честным и увлеченным инновациями студентом.

До поступления в колледж Абзалбек учился в близлежащей школе № 120. Двое других избитых подростков — бывшие одноклассники Абзалбека.

— Четыре года назад старший сын Алмас стал инвалидом после автомобильной аварии, в возрасте 17 лет. Я до сих пор помню, что его анализы перед операцией были плохими. «Абзалбек, что мы будем делать, если потеряем Алмаса?» — сказала я тогда. «Мама, не говори так. Пожалуйста, не говори так», — в голос заплакал он. Он всегда ходил со своим братом. Он был для меня всем. Был моей опорой и поддержкой. Сейчас темно, открываю ли я глаза или закрываю их. Там нет света. Я не знаю, как жить без своего сына, — говорит Гульбаршин Барлыбаева, глотая последние слова и качая головой.

После смерти сына, говорит Гульбаршин Барлыбаева, она чувствует постоянную слабость. Все ее дни проходят безрадостно. Женщина говорит, что ей кусок не лезет в горло. По ее словам, иногда она начинает громко плакать, а дети пугаются и начинают причитать: «Мама, приди в себя! Помни, у тебя есть мы». Гульбаршин не может смириться с гибелью совершенно здорового и жизнерадостного сына, который ни на что не жаловался. Она каждое утро с надеждой поглядывает на дверь. Матери кажется, что сейчас с улыбкой на лице зайдет ее Абзалбек.

— Он обещал почитать нам молитву в последний день Рамазана. Он так и не смог завершить свой пост. Приходили родители задержанных ребят. Умоляли простить их детей. Говорят, что мой сын умер и его уже не вернуть, не хотят, чтобы их сыновья провели свою жизнь в тюрьме. Мой сын не умер бы, если бы они его не убили, — говорит Гульбаршин.

По данным следственного суда города Шымкента, после инцидента было возбуждено уголовное дело по статье «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» (пункт 3 статьи 106 уголовного кодекса). В нем фигурируют восемь подозреваемых. Суд выдал ордер на арест пятерых. Двое отпущены домой под подписку о невыезде. Еще один объявлен в розыск. Четверо из восьмерых — несовершеннолетние, одному — 18 лет. Их личности, а также другие обстоятельства расследования в полиции не сообщают.

На юге Казахстана регулярно происходят групповые драки среди подростков и случаи травли. По данным прокуратуры Казахстана, за первые пять месяцев 2020 года в Шымкенте было возбуждено 66 дел против несовершеннолетних. Это один из самых высоких показателей среди регионов Казахстана. В Туркестанской области — 82 дела.