Розничные цены на моторное топливо вновь устремились вверх. Средняя цена литра АИ-92 уже в марте увеличилась со 140 до 143 тенге, бензин марок АИ-95 и АИ-96 вырос в цене со 152 до 155 тенге. До этого сети АЗС меняли ценники в середине февраля — тогда стоимость топлива выросла примерно на 2 тенге.

Прокомментировать причины неуемного роста цен на ГСМ Sputnik Казахстан попросил эксперта в нефтегазовой сфере, экономиста Сергея Смирнова.

— Приближается начало посевной кампании, и некоторые эксперты полагают, что нас ожидает не только рост цены на нефтепродукты, но и дефицит.

— Можно не сомневаться, что розничные цены на топливо продолжат ускоренный рост. И дело даже не в посевной. В феврале бензин дорожал два раза, в начале марта был зафиксирован очередной скачок цен и так будет продолжаться, пока наши цены на топливо не сравняются с российскими.

— Почему цены на топливо в Казахстане обязательно должны сравняться с российскими?

— В рамках ЕАЭС принято решение к 2025 году создать единый рынок энергоресурсов, а унификация тарифов приведет к росту цен на них на внутреннем рынке Казахстана. Не следует забывать и о модернизации НПЗ, которая проводится в основном на заемные средства, которые надо будет отдавать, причем с процентами. А где взять деньги? Естественно, у автовладельцев. Понятно, рост цен на топливо будет постепенным, чтобы не вызвать резкого недовольства потребителей. Это мы видим уже сейчас.

— В начале марта министр энергетики Канат Бозумбаев сообщил журналистам, что после завершения модернизации трех казахстанских НПЗ будет снижение цен на бензин.

— Как цена может снизиться? Модернизация осуществляется на заемные средства — составляются проекты, за валюту покупается оборудование… Это миллиарды долларов, которые надо будет вернуть. К тому же нефтяные компании не заинтересованы в понижении цен.

— Что же тогда имел в виду министр, когда говорил, что цена снизится? Может быть, расчет шел на то, что заводы будут работать с большей производительностью?

— Я думаю, это популизм, чтобы успокоить народ и дать ему веру в светлое будущее с дешевым бензином. Обещать легко, а вот выполнить это обещание вряд ли получится. Наши энергочиновники утверждают, что модернизация идет по плану, только план этот все время меняется. Согласно плану 2009 — 2015 гг модернизация НПЗ должна быть давно завершена, но по факту эти сроки постоянно сдвигаются.

Атырауские НПЗ обещали модернизировать до конца 2016 года, причем оба комплекса — и ароматических углеводов, и глубокой переработки нефти, но теперь говорят, что комплекс глубокой переработки нефти будет готов только к сентябрю текущего года. При этом объемы переработки модернизированных заводов оказываются уже меньше, чем ранее.

— Насколько меньше?

— В первоначальном плане комплексной модернизации НПЗ общая мощность переработки была равна 18,5 миллиона тонн. Затем назывался и еще больший объем — 19,5 миллиона тонн. В прошедшем ноябре озвучивались совсем другие данные — 15,8 миллиона, а в начале этого года заявлялось, что производительность будет 16,5 миллиона тонн. И это понятно.

Из-за проблем с финансированием подвергся корректировке проект модернизации завода в Павлодаре. Так, если первоначально он оценивался в сумму более 1 миллиарда долларов, то теперь почти вдвое меньше — 620 миллиона долларов.

Сокращение стоимости проекта, в частности, произошло вследствие отказа от переработки казахстанской (кумкольской и актюбинской) нефти. Завод остается ориентированным на нефть западносибирских месторождений. По моим данным, поменялись и планы по мощности завода. После модернизации она составит не 7,5 миллиона тонн, а 6 миллионов тонн (при нынешних 5,2 миллиона тонн).

— Получается, что никто не знает, как будут работать заводы после такой дорогой и долгожданной модернизации?

— Удивляться нечему, такая ситуация возникает постоянно. К примеру, сейчас в министерстве обещают, что объем нефтедобычи увеличится до 81 миллиона тонн. Дополнительные объемы планируют добыть в основном на Кашагане, но Кашаган (как и Тенгиз с Карачаганаком), разрабатывается по Соглашению о разделе продукции, и акционеры проекта не обязаны ничего поставлять на наши заводы. Продавать сырье за рубеж им значительно выгоднее, чем на внутренний рынок. Если поставлять его на наши заводы, то и цена ниже, и НДС не возвращается.

— Но ведь там есть доля у национальной компании «КазМунайГаз», и правительство может обязать ее больше поставлять на внутренний рынок.

— «КазМунайГаз» в долгах как в шелках и поэтому тоже заинтересован как можно больше нефти поставлять за рубеж. К тому же эта госкомпания, несмотря на то что принадлежит государству, работает как частная. Это хорошо видно по результатам ее деятельности.

Если бы компания действительно работала как национальная, то в первую очередь заботилась бы об экономике страны. К примеру, не скупала бы сомнительные зарубежные активы, от которых потом с трудом избавляется. Или давно модернизировала бы три имеющихся в стране завода и старалась полностью загружать их сырьем.

А что мы видим? Компания покупает НПЗ в Румынии и быстро проводит их модернизацию. Ведь в Европе нефтепродукты дороже, поэтому их выгодней продавать там, чем здесь.